Александра Маринина: «Встретимся здесь же ровно через 30 лет!

Дай людям то, что они хотят,
а потом преспокойно устройся на холме
и наблюдай за боем тигров в долине.
Конфуций.

7 апреля состоялась встреча с Александрой Марининой. Это была уже не первая встреча с московскими поклонниками в книжном магазине после выхода новой книги «Бой тигров в долине», но ее читатели все равно собрались у нас, чтобы лично пообщаться с ней.

Первый вопрос, конечно же, был про книгу, почему она так называется и о чем она:

- Заголовок отражает черту характера одного из значимых персонажей книги. Она про сегодняшнюю Москву, а не про тигров, цирк или зоопарк.

В новой книге у Вас появляется тема адвокатов. Насколько она Вам интересна и получит ли она отражение в других книгах?

- Когда книга закончена, у меня появляется четкое ощущение: про этого персонажа я писать больше не буду, он себя исчерпал, а вот про этого – буду. Как правило, руководствуюсь двумя чувствами: он мне просто нравится или он получился таким, что в нем еще можно открыть какие-то особенности поведения. Скажем после «Боя тигров в долине» у меня четкое ощущение, что я еще напишу про Романа Дзюбу. И, конечно, мне очень нравится Антон Сташис.

Что касается темы адвокатов – я к ней только-только прикоснулась. После того, как напишу книгу про судмедэксперта, я напишу большой семейный роман про три поколения юристов. Причем первое поколение это те, чье детство пришлось на годы войны.

Одним из консультантов книги будет выступать мама автора, доктор юридических наук, профессор. Когда началась война, она оказалась в Прилуках, на западной Украине, куда ее отправили на отдых с бабушкой. Туда пришли немцы. Бабушку расстреляли на ее глазах, а потом и саму вели на расстрел. Спустя много лет мама нашей гостьи рассказала ей о тех годах:

- Мама мне сказала: «Знаешь, долгие годы меня преследовала мысль… Сын женщины, которая не стала мне помогать, когда нас вели на расстрел, бежал вдоль колонны и кричал: «Все! Закончилась ваша власть, коммуняки проклятые!» Когда я стала юристом, я часто представляла, что по одному из дел проходит этот уже выросший мальчик. Уголовное дело против него. Он признан виновным. А я понимаю, что он не виноват. Как бы я поступила? Стала бы вмешиваться?»

Так меня зацепил этот момент, что я подумала, что я буду не я, если не сделаю из этого книгу!

Когда читаешь Ваши книги, персонажи кажутся такими «парнями из соседнего двора», совершенно реальными людьми. Бывает ли такое, что они выходят из-под Вашего контроля?

- Бывает, но я знаю, как с этим справляться. Я придумываю персонаж, его стиль поведения, а потом по мере того, как разворачивается сюжет, понимаю, что этот персонаж не может поступить определенным образом. Тогда либо я должна менять сюжет, либо замотивировать этот поступок, либо переделать его характер с самого начала.



На вопрос ведущего, кем себя считает Александра Маринина – наблюдателем или бойцом, она ответила, что ни тем, ни другим. Все ее наблюдения как автора можно отнести к жизни, но никак не к боям.

Но что-то может в Вас разбудить зверя, бойца?

- Конечно. Я очень хорошо помню, как однажды сама удивилась себе. Мой дед, участник войны, ветеран, пошел в магазин. Какие-то хулиганы у него отобрали сумку, ударили, он упал, разбил лицо. Естественно, была вызвана милиция, и завели уголовное дело. И вот к нам домой пришла мама одного из арестованных молодых людей. Стала слезно просить забрать заявление, чтобы «деточку» не посадили, потому что «деточка» очень хорошая. Разговаривала она не со мной, а с дедом и бабушкой. Я была в соседней комнате. Услышала их разговор, вышла. Через несколько минут я с ужасом поняла, что кто-то орет страшным звучным голосом, которого не было ни у кого в нашей семье. Таким, знаете, ядреным оперным контральто: «Как Вы смели прийти?! Он поднял руку на моего деда! На участника войны!» - я поняла, что это я кричу. После этого такого голоса у себя я никогда не слышала. То есть когда моих тронули – все, я превратилась в фурию. А так, вообще, я очень милая…

Есть такое выражение: «Найди занятие, которое тебе нравится и тебе не придется работать ни одной минуты». А как Вы относитесь к написанию книг?

- Еще есть всякие поговорки. Например: «Занятие наукой – это удовлетворения собственного любопытства за государственный счет». Мне очень повезло, потому что двадцать лет я удовлетворяла свое любопытство за государственный счет. Потом занялась тем, что само по себе доставляет удовольствие, не дает мне скучать и потеряться в этой жизни. Да еще и оплачивается! Но все-таки писательство - это работа: чтобы получить удовольствие на короткий период, нужно до этого достаточно долго трудиться.

Опережая вопросы зрителей о творческих планах Александры Марининой, ведущий задал следующий вопрос:

Как Вам приходят в голову такие взлеты и падения сюжета? Сегодня Вы смотрите театр, пишете про него, а завтра – «Так, а не сходить ли в морг?»

- Не сходить ли! И сходила! Следующая книга будет про судебно-медицинского эксперта, как специалиста, профессионала, мужчину с достаточно сложной семейной ситуацией. Планирую провести его от армии до 45-46 лет, чтобы показать, каким может быть или даже должен быть человек, который исступленно занимается такой сложной и психологически тяжелой профессией. Какими он должен быть, чтобы в этой профессии остаться и эту профессию любить. Что это за характер, что за менталитет, какие у него приоритеты, какая нервная система – мне стало любопытно, и я решила в этом покопаться.

Одна из читательниц спросила, являются ли описания пенсионеров в книгах автора подсмотренными из жизни, или это вымысел. Оказалось, что это не зарисовки из жизни, а скорее попытка подготовиться к собственной старости:

- Я все время помню, что, Бог даст, мне будет и семьдесят, и восемьдесят, а если уж он очень меня любит, то и девяносто лет. Наверное, не будет сил писать книги или заниматься чем-то другим, но хочется сохранить ясность рассудка, чтобы не стать обузой своим близким. Чем бы я могла себя развлечь, занять, если вдруг я перестану писать? То, что написано в книгах – это просто часть моего собственного движения к старости.



Как Вы подошли к писательству?

- Шла к этому очень долго. Интерес к письму у меня был с самого детства, но у меня никогда не было мысли стать писателем. После университета я занималась аналитикой, которая тоже требует достаточно большого количества письма. Научное, служебное, академическое - оно требует определенного языка, и настал момент, когда мне этот язык стал глубоко противен. Надоело, что нельзя написать «я думаю», а нужно обязательно писать «можно сделать вывод». Мне очень хотелось писать все, что считала нужным, тем более, что запретов от ведомств никаких уже не было, но остались требования к изложению. И я начала с публицистики. Был период очень сильной обиды на начальство, но пойти и высказать все в лицо не могла, потому что хотела служить дальше. Я подумала, что можно все это выплеснуть в форме художественного произведения. И сделала это, совершенно не думая, кто это будет читать. Написала книгу «Стечение обстоятельств». Отнесла рукопись в журнал «Милиция» со словами: «Посмотрите, может это на что-нибудь сгодиться?» Вот так это началось, а не «одним прекрасным утром я решила перестать быть милиционером и стать писателем».

Вашу первую книгу явно читали Ваши близкие, как они отнеслись к ней?

- Конечно же, мне хотелось, чтобы меня похвалили – это совершенно нормально. Никто не ругал, потому что мои близкие были в курсе той ситуации, которая была в основе книги. Эти люди оценивали не художественное достоинство, а «сюжет про себя».

Несмотря на большое количество книг, которые не просто написаны и изданы, но и любимы читателем, Александра Маринина не считает себя писателем в полном смысле этого слова. Так она пытается избежать несоответствия стереотипу, который сложился в головах у людей. Любовь народная, как известно, переменчива, и как только автор позволит себе немного самоуверенности, найдется тот, кто будет сравнивать ее с другими писателями, обвинять в некомпетентности и вспоминать, что в первую очередь она милиционер, а не писатель. Поэтому Александра Маринина предпочитает скромное звание автора текстов.

Есть ли у Вас любимый автор и любимая книга?

- Я считаю, что это не правильно. В течение жизни читаешь все больше, меняются взгляды. Если Вам кто-то говорит, что у него всю жизнь есть только одна любимая книга, я считаю, что он либо врет, либо остановился в своем развитии.
Актеры стремятся получить Оскар, музыканты – Грэмми, а в чем предел мечтаний автора? Что хочет получить Александра Маринина?

- Если я доживу до 85 лет, и меня привезут в книжный магазин, придет столько человек, как сегодня, и будут слушать меня и задавать вопросы – я буду считать, что все не напрасно.
Так что всех поклонников творчества автора ждем ровно через тридцать лет в нашем магазине! Как говорится, на том же месте в тот же час, только в 2042 году…

В отличие от прошлогодней встречи, эта встреча прошла в более неформальной атмосфере. Кроме вопросов, связанных с новой книгой и творческими планами, зрителей интересовало мнение Александры Марининой (или скорее Марины Алексеевой, как зовут нашу гостью на самом деле) об общественных событиях, личные взгляды и размышления, и даже впечатления от последних новинок кино и театра.
Некоторые поклонники творчества Александры Марининой приехали даже из других областей, некоторые не смогли присутствовать на встрече и еле успели получить ее автограф. Кстати, всех тех, кто не смог встретиться с любимым автором в этот день, ждут несколько экземпляров книг, подписанных автором.